Мир Гаора - Страница 135

135

Сегодняшний поход в уборную прошёл куда легче, его только раз повело в сторону, но он успел ухватиться за стояк и переждать головокружение, и даже смог зайти в умывалку и умыться. Глаза, если не смотреть на лампы, совсем не болели и почти не слезились. Он успел вернуться и сесть, когда в спальню вошла Матуха. Гаор улыбнулся ей.

— Я в порядке.

— Вижу, — засмеялась она. — Сейчас тебе поесть дадим, а на обед уже со всеми сядешь.

— Я и сейчас дойду, — попробовал он возразить.

— Ты сейчас в коридоре свалишься, — насмешливо сказала Матуха, — тащи тебя потом да укладывай, Асил-то работать ушёл.

Гаор покорно вздохнул. Что с матерями не спорят, он уже хорошо усвоил.

— То-то, — с ласковой насмешкой сказала Матуха, — а сейчас к свету встань, я глаза тебе посмотрю.

Он послушно встал и вышел в центральный проход, встал почти под лампой, и Матуха, взяв его обеими руками за голову, осмотрела его глаза. И хотя свет ещё их резал, Гаор терпел, стараясь не моргать и не жмуриться.

— Хорошо, — сказала Матуха, — ну-ка, — она пальцем осторожно поочерёдно оттянула ему нижние веки, — везучий ты, Рыжий, глазную кровь тебе не выпустили. Иди ложись.

— А есть когда? — уточнил Гаор, возвращаясь на койку.

Ноги дрожали, и сердце часто билось о рёбра.

— Сейчас, — сказала Матуха и ушла.

Он лёг поверх одеяла, вернее, у него вдруг кончились силы, и мгновенно уснул. И дневалившему сегодня Булану, пришлось вытаскивать из-под него одеяло, чтобы укрыть.

— Спит? — заглянула в спальню Маманя, — ну и пусть себе спит, поест, когда сам проснётся. Шумнёшь тогда.

Булан кивнул, берясь за тряпку и воду. Что ж это за штука такая "ящик", если такого мужика как Рыжий так ухайдакала за три дня? Ему приходилось видеть насмерть и забитых, и запоротых, и у таких сволочей работал, что как их только Мать-Земля терпела, а такого в жизни не видел. А ещё старшие говорят, что Рыжий крепок и быстро очунелся, а он вона — ходить не может…

Спал Гаор недолго. Опять без снов, спокойно, и проснулся от голосов и смеха, и ещё не открыв глаз, сообразил, что это Булан с дневальной девчонкой колобродит. Он улыбнулся и позвал.

— Булан, ты?

Но откликнулась девчонка.

— Ой, проснулся никак, щас я Мамане шумну!

Гаор открыл глаза и сел. Булан, стоя к нему спиной, оправлял штаны. И Гаор уже открыл рот, чтобы поддеть Булана, ему чего-то стало очень весело, но в спальню вошла Зимушка с плошкой каши и кружкой чая, так что знакомство Булана с армейским фольклором пришлось отложить.

— Давай, Рыжий, — весело сказала Зимушка, — лопай.

Густую, но не крутую, масляно блестящую кашу и показавшийся необыкновенно сладким горячий чай Гаор заглотал с удивившей его самого быстротой. И руки, понимаешь, заработали, и проскочило, не застряв.

— Вот и молодец, — обрадовалась Зимушка, — когда мужик лопает быстро, здоров значит. Крепок ты, Рыжий, только в раж не входи больше.

Засмеялась, забрала у него миску с кружкой и ушла.

Гаор несколько озадаченно посмотрел ей вслед, перевёл взгляд на стоявшего в проходе Булана.

— Это она про что?

— А чо? — удивился Булан, — ты, Рыжий, совсем ничего не помнишь? Как ты ту сволоту зубами грыз, и вчера только сказали о нём, так ты не в себе стал и кидаться начал, чуть все койки не посворотил, а кто под руку подвернулся, так и побил. Зайче под глаз приварил, Ворону, ещё там… Не помнишь?

Сказал и тут же пожалел об этом. Потому что у Рыжего вдруг задёргалась, стягиваясь к носу, верхняя губа, оскалом выставились зубы, а глаза стали прям жёлтыми… Мать-заступница, никак опять у него?! Испуганный Булан отступил на шаг, быстро прикидывая, под какую койку нырять, но… но обошлось. Рыжий поднял руку и сам себе пальцами с явным усилием разгладил, выпрямил губу, резким выдохом перевёл дыхание и стал уже совсем человеком.

Успокоившись, Гаор сел, опираясь спиной на подушку и стену.

— Ничего, — твёрдо сказал он, — мы ещё с ним встретимся на узкой дорожке. А нет, так у Огня. Там он от меня не уйдёт. А чего не додавил я его? Кто помешал?

— Тебе Гархем по затылку пистолем врезал, — обрадованный, что Рыжий всё-таки человек, ответил Булан, — и в "ящик" на трое суток велел.

— С ним тоже встречусь, — пообещал самому себе Гаор.

— Мотри, — поёжился даже Булан, — он с пистолем ходит.

— Ничего, пуля быстра, а увернуться можно, — усмехнулся Гаор.

— Это как? — с интересом спросил Булан.

— Если первым выстрелить.

Булан подошёл и сел на соседнюю койку, Разговор получался уж очень интересным.

— Рыжий, а ты воевал?

— Ну да, — даже удивился Гаор.

Все ж знают об этом, он Плешаку ещё в самый первый день рассказал, а что Плешак узнал утром, то к вечеру уже все знают.

— А вот ты ночью всё кричал: танки, танки, это чего?

Гаор вздохнул. Слишком много надо тут объяснять, а он чего-то уже уставать начал. Но… нет, надо через не могу, нельзя ему разлёживаться, не хочет он в "печку", пока та сволочь по земле ходит. Он ещё раз вздохнул и стал рассказывать, чтобы было попонятнее. Булан слушал, открыв рот, совсем как Тукман, и задавал с точки зрения Гаора немыслимо глупые вопросы, но он терпеливо отвечал. Что "Воздух!" кричат, когда вражеские самолёты прилетают, и тогда надо прятаться в укрытие, прыгать в окоп, кювет, да любую яму, а нет — так просто ложись, где стоял, и молись, чтоб не накрыло, с самолётом пехоте не справиться. Что есть такая штука "вилка" — это когда стреляют по тебе сначала спереди, потом сзади, или справа и слева, а значит следующий уже точно в тебя. Что за танками идёт вражеская пехота и надо пропустить танки и, отсечь пехоту огнём, ну выстрелами, что такое мины и…

135